Максим
МАКАРЫЧЕВ

— Предыдущей Вашей книгой, вышедшей в издательстве «Молодая гвардия», была биография Александра Мальцева. И вот теперь – книга о Харламове. Биографы, к примеру, писателей должны вникать в литературную, творческую составляющую своих героев. Биографы спортсменов должны, очевидно, разбираться в том виде спорта, которому герой посвятил жизнь. Или, по крайней мере, любить этот спорт. Как складываются отношения у Вас со спортом вообще и с хоккеем в частности?

— В 8 лет я пришел в футбольную детско-юношескую спортивную школу. Это было на Дальнем Востоке, я входил в юношескую сборную края. Футболом занимался лет до тридцати и играл, считаю, неплохо. Я был нападающим – небольшого роста, зато юрким и подвижным. Одинаково бил с левой и правой. Некоторые из голов (особенно забитые метров с сорока) вспоминаю до сих пор.

Но хоккей я люблю больше. Хоккей – это настоящий театр, искусство, не зря им так восторгались многие прославленные деятели культуры. Это – действительно своего рода искусство с залихватским сюжетом, борьбой, экспрессией, постоянным «нервом». Счет 5:0 может превратиться в 6:5 – в пользу другой команды!

На мой взгляд, этот вид спорта честнее, чем другие. Хоккей – это демонстрация лучших человеческих качеств: доброты и мужества, верности товарищам и нравственной стойкости. «Замечательная игра, – говорил о хоккее Юрий Гагарин, – лучшая из всех, какие я знаю». Знаменитый отечественный спортивный врач Олег Белаковский, друг Всеволода Боброва с юношеской поры, десятки лет отдавший ЦСКА и сборной страны, в свое время произнес показательную фразу: «Спорт воспитывает настоящего мужчину, бойца. В созвездии спортивных дисциплин хоккей – рекордсмен, и равных ему нет… Я имею возможность сравнивать атлетическую подготовку спортсменов разных армейских команд и потому могу решительно утверждать, что хоккеисты – вне конкуренции. Они сильнее, быстрее, крепче, нежели футболисты или мастера водного поло, волейболисты или атлеты, увлекающиеся каким-либо другим видом спорта».

На протяжении всех 60 минут в хоккее ведется неустанная, настоящая мужская борьба. В каком-то смысле хоккей – это средоточие всех видов спорта: тут тебе и борьба, и бокс, и катание… В отличие от других видов спорта, в хоккее задействованы все группы мышц. По нагрузкам он сопоставим, наверное, только с таким изнуряющим видом спорта, как водное поло.

Я слежу за хоккеем довольно давно – с 1979 года. Тогда у пацанов была мода заполнять турнирные таблицы в обычных школьных тетрадках, мы делали это от руки. Мои тетради, к сожалению, потерялись при многочисленных переездах… Из журнала «Футбол–Хоккей» мы вырезали фотографии спортсменов. Любимым моим игроком был Александр Мальцев, болел я всегда за столичное «Динамо». Мальцев выступал в большом хоккее до 1984 года, и я тогда уже мог оценивать его игру более или менее адекватно. Харламов же ушел из жизни в 1981 году, когда мне было всего 10 лет, так что в полной мере насладиться его игрой я не сумел. Разумеется, я потом много смотрел кинохронику, читал книги, что позволило мне понять масштаб харламовского таланта.

— Как складывались отношения двух Ваших героев-хоккеистов – Александра Мальцева и Валерия Харламова?

— Они были лучшими друзьями, и этим многое сказано! Они тянулись друг к другу, потому что оба были выходцами из простых семей, оба были открытыми, хотя Мальцев – человек, конечно, более молчаливый. Харламов тоже не был большим любителем поговорить, но он все-таки отличался экспрессивностью – сказывалась испанская кровь. Мальцев всегда может сказать правду в глаза. Он же из глубинки, из Вятки, в отличие от москвича Харламова. Правда, потом они стали первыми модниками Москвы! Их любила вся страна, их популярность была гораздо выше, чем популярность, например, певцов. Когда Харламов и Мальцев играли, народ не отходил от экранов телевизоров, восхищаясь их индивидуальным мастерством, которое, образно говоря, всегда работало во благо команды.

— Смотрели ли Вы вышедший в российский прокат в 2013 году фильм «Легенда № 17»? Каково Ваше мнение о фильме?

— Я рассматриваю его прежде всего как коммерческий проект, фактологической правды в котором гораздо меньше, чем кинематографических выдумок и преувеличений. Этот фильм снят по голливудским стандартам – для тех, кто не знает, кем был Валерий Харламов. Хорошо, что народ пошел в кинотеатры, мальчишки и девчонки представили себе, какими победителями были наши хоккеисты. Но в целом я разделяю мнение ветеранов хоккея, которые не приемлют эту кинокартину в силу огромного количества биографических ошибок. Защитник Александр Гусев запретил даже использовать свое имя (в фильме вместо Гусева – Гуськов). Когда мы с ним беседовали, он возмущался: какие, мол, женщины и водка, если мы тренировались с утра до ночи! И не было никакой дедовщины, как показывается в фильме. Не зря на презентации книги в «Российской газете» Гусев сказал, что они с Валерой делили хлеб в Чебаркуле и истово тренировались, но никак не развлекались… Впрочем, насколько я знаю, создатели фильма и не стремились к максимальной правдивости.

Что же касается кино как такового, то у этого фильма, безусловно, есть достоинства. Я давно увлекаюсь кино, в свое время посещал даже кружок кинокритики при Ростовском университете, где учился… В «Легенде № 17» есть сильные ходы. Например, начало фильма, когда изображается забег быков в Испании. Шикарный кадр – когда Тарасов в исполнении Меньшикова чертит что-то палкой на асфальте, а в это время показывают, как его парни выигрывают в далекой Канаде. Словом, на базовом уровне для тех, кто не знает, кто такие Харламов, Тарасов и другие, как советская сборная выигрывала турниры и т.д., фильм очень ценен. Тем более что у нас мало фильмов про то замечательное время, сделанных на таком высоком уровне.

— Роль Харламова исполнил Данила Козловский, а роль Мальцева – Денис Сердюков. Что скажете об игре актеров?

— Мальцева в фильме почти нет! А Козловский мне в принципе понравился. Вызывает уважение, что он тренировался, специально учился играть в хоккей ради съемок в фильме. Хотя постановочные трюки там тоже, конечно, были. Зная биографию Харламова очень хорошо, я бы только добавил в его образ какие-то моменты, связанные с музыкой и танцами, ведь Харламов считался лучшим танцором среди хоккеистов, прекрасно играл на гитаре и отлично пел.

— Вы владеете английским и французским, то есть именно теми языками, что являются официальными в Канаде, чья команда является извечной соперницей хоккейных сборных СССР и России. Как относятся к Харламову и Мальцеву за океаном?

— О Харламове до сих пор помнят, и я лишний раз убедился в этом, когда брал интервью для книги у Вячеслава Александровича Фетисова. Он подтвердил, что о Валерии Борисовиче за океаном помнят до сих пор. После суперсерии–1972 популярность Харламова была в Северной Америке большей, чем у Пеле. Он там своей игрой произвел фурор! И неслучайно именно Харламова и еще двух советских тренеров пригласили в 1973 году на финал Кубка Стэнли. Зал рукоплескал Харламову стоя! Харламов вообще был для канадского болельщика в диковинку. Надо понимать, что в канадском хоккее в то время на льду правили бал настоящие гренадеры. Некоторые под два метра ростом. А тут на лед в первой игре суперсерии в Монреале выходит какой-то щупленький игрок ростом 173–175 сантиметров. И просто рвет хваленых защитников, умело маневрируя корпусом, протискивается сквозь их редуты, увиливает от них! И это при том, что играть Харламову было очень трудно, ведь «священной коровой», которую нельзя трогать, его никто не считал. В свое время тафгаи охраняли Гретцки, сейчас охраняют звезд уровня Кросби. Но в начале 1970-х в Канаде такого не было. Харламова били, и еще как жестоко! Кларк, стоя у борта, бил ему лезвием конька по голеностопам! Мыслимо ли такое по нынешним временам?!

Приходилось терпеть, порою – хитрить. Однажды Харламов рассказал сестре, как он придумал, как противостоять грязной игре. Он просто натянул здоровенному защитнику свитер на голову и проскочил мимо него… Тогда в Канаде поняли, что этот золотник мал да дорог. В этом был весь Харламов. Его били, а он никогда не жаловался. Шел вперед с улыбкой на лице и отвечал на хамство голами. Неслучайно два самых красивых гола в карьере он забил именно канадцам – во время серий 1972 и 1974 годов. А любой спортсмен скажет: показывать свою лучшую игру в поединках с самыми сильными соперниками – это удел великого мастера.

Мальцева в Канаде тоже знают: в свое время его со всеми почестями включили в «Зал славы» Международной федерации хоккея с шайбой в Торонто. Настоящие болельщики вообще прекрасно помнят всю ту нашу команду. Когда умер Виктор Васильевич Тихонов, я просматривал западные спортивные сайты и убедился, что память о нем – как о создателе «Красной машины» – чтят во всем хоккейном мире.

— Какими источниками Вы пользовались при работе над жизнеописанием Харламова?

— На мой взгляд, любая биографическая книга начинается с плана составления глав. Так действовал и я. Составил список из 17 глав и потом начал набрасывать туда информацию. Для этого я воспользовался двумя типами источников. В первую очередь ознакомился со всей имеющейся литературой. Многое, в основном об игре сборной СССР в 1960–1980-е гг., мне было уже известно по ходу работы над биографией Мальцева. Плюс я прочитал несколько книг непосредственно о Харламове – его автобиографию, книги о нем журналистов Спасского и Дворцова. В этом ряду, конечно, выделяется очерк о Харламове нашего гениального тренера Анатолия Владимировича Тарасова, который сказал о нем много проникновенных слов, в частности, такие: «Валера знал себе цену, но не знал своего величия».

Но это не самое главное и не самое сложное. Благодаря компьютерам и Интернету не нужно годами сидеть в архивах, и подобную информацию сейчас легко находить, копировать в «Word» и просто обрабатывать. Гораздо труднее было работать с людьми. Я поставил себе цель опросить максимальное количество интересовавших меня людей, которые лично знали Харламова. У меня получилось взять интервью у 22 человек. Для этого нужно было со всеми договориться, выкроить время. Потребовалось много сил, ибо я не спортивный журналист, и у меня есть много другой работы (Максим Макарычев является заместителем редактора отдела международной информации «Российской газеты», – С. К.)... Были случаи, когда, позвонив кому-то в феврале, я встречался с этим человеком только в июле! Пообщаться с сестрой Харламова – Татьяной Борисовной – я планировал в самом начале, но вышло иначе, и этот вариант оказался наилучшим. Татьяна Борисовна уже в самом конце посмотрела рукопись целиком и исправила некоторые ошибки и неточности. Многое из того, что в некоторых книгах о Харламове преподносилось как факт, оказалось авторским вымыслом.

Так что эта часть работы – беседы с людьми, которые стали полноценными интервью для книги, – является для меня наиболее ценной. Глава про суперсерию–1972 построена в первую очередь на документальных материалах, на матчах, которые можно посмотреть в Интернете. У меня есть диск с записями всех игр, и я своими глазами видел, какая шайба когда забивалась. А вот в самой горькой главе – «Трагедия» – понадобились воспоминания друзей и близких. Ведь вокруг гибели Харламова ходит множество небылиц. Татьяна Борисовна и его близкие друзья буквально по крупицам восстановили последние три дня жизни Харламова. Свидетельства очевидцев позволили мне ничего не додумывать, и я предоставил читателю право самому обо всем судить. Целыми абзацами у меня идут признания Татьяны Борисовны, Александра Гусева, Владимира Лутченко, Бориса Михайлова…

— Харламов и Мальцев дважды становились олимпийскими чемпионами. Чего, на Ваш взгляд, не хватает нынешним звездам отечественного хоккея вроде Малкина или Дацюка, чтобы привести сборную России к победе в олимпийском турнире?

— Во-первых, несоизмеримо возросла конкуренция. Теперь на олимпийскую победу претендуют 7 коллективов. Чемпионом может стать любой из них. Во-вторых, в прошлом наши олимпийцы были нерушимой командой гвардейцев, где один за всех и все за одного. По своему духу они стояли друг за друга горой. Взаимопонимание было на высочайшем уровне, так как к каждому крупному турниру команда готовилась около месяца. Сейчас в распоряжении тренеров гораздо меньше времени. Помню, на Игры в Сочи кто-то приехал за 2 дня до первого матча и играл «с листа».

С другой стороны, у нас в сборной сейчас есть целый ряд сильных игроков, и я верю в нынешнюю команду. На минском чемпионате мира–2014 у нас был очень сплоченный коллектив под руководством тренера советской победной школы Олега Знарка, которого я очень уважаю. В современном хоккее многое зависит от тренера. На мой взгляд, сочинский олимпийский турнир был проигран потому, что тренерский штаб не смог завести игроков. Все-таки великие тренеры, такие как Тарасов, Тихонов, были непревзойденными мотиваторами. Тарасов пел игрокам и гимн, и Интернационал, и «Черного ворона»… Однажды на чемпионате мира сборная проигрывала 0-2 в решающем матче со шведами. Игроки сидели в раздевалке поникшие, в головах у них вертелось: 0-2, 0-2, 0-2… Тарасов не просто спел парням гимн Советского Союза. Ведь он своим пением, пронзительным и проникновенным, снял у них пораженческую доминанту, и те вышли и забили 3 шайбы, просто порвали шведов, понимая, что играют за алый стяг, за великую страну… А в нынешних условиях это тем более важно! Хоккеисту, даже если он обладает недюжинным мастерством, надо напоминать, что он играет за родину.

— Как журналист Вы освещали многие ведущие спортивные соревнования. Расскажите, на каких наиболее интересных и масштабных турнирах Вам удалось побывать.

— Это было в основном в первой половине 2000-х. Чаще всего я бывал на футболе. Больше всего запомнились два турнира. Во-первых, корейский чемпионат мира 2002 года, точнее корейская часть того чемпионата, который как известно, проводился еще и в Японии. Это были весьма колоритные соревнования, проводившиеся в экзотической для нас стране, где не говорят на европейских языках, где было очень жарко. Сборная России играла в Японии, а я освещал именно корейскую часть того мирового первенства. Побывав на нескольких матчах, я насладился потрясающими стадионами и непередаваемой атмосферой на трибунах, – это была сказка! Во-вторых, запомнился финал Кубка УЕФА, выигранный ЦСКА в 2005 году. Я был на том матче в Лиссабоне, сидел на центральной трибуне и прекрасно видел те 3 мяча, которые армейцы забили. Запомнилось и то, как болельщики ЦСКА праздновали эту победу, это было неповторимо! Это был первый победный футбольный турнир в новейшей истории России.

Кстати, через несколько месяцев я был и на Суперкубке Европы в Монако, в котором участвовал ЦСКА. Я видел армейских болельщиков, которые различными путями, не без приключений добирались за тридевять земель на этот матч, чтобы поддержать любимую команду. Это вызывает огромное уважение. Мне, например, до Дворца спорта в «Лужниках», где играет хоккейное «Динамо», ехать 15–20 минут. Но иногда думаешь: вот приедешь сейчас, а игра, может, не того накала будет, будет пресный хоккей. Тем более – если еще по телевизору матч показывают… Но когда время есть, всё-таки стараюсь выбираться. Наслаждаюсь атмосферой игры в старых добрых и милых сердцу еще с конца 1970-х годов, когда я там побывал пацаном, «Лужниках», общаюсь с ветеранами.

— Расскажите, над чем работаете сейчас? Каковы Ваши ближайшие планы?

— У меня есть еще несколько задумок на хоккейную тему. Первая – исторический сборник-альманах, вторая – биография еще одного представителя плеяды отечественных хоккеистов. Фамилию пока называть не буду. А вообще интерес к спортсменам растет, и я сужу в том числе по жэзээловским проектам. Суммарный тираж биографии Льва Яшина составил уже 9 тысяч экземпляров, тираж «Валерия Харламова» – 20 тысяч. Мне кажется, это объясняется ностальгией по тем великим советским победам и светлым временам, наполненным честью и порядочностью.

Кроме того, я завершил работу над одним художественным произведением – «ССО или скованные одной пылью». Это юмористическая повесть о том, как в 1988 году молодые ребята-первокурсники поехали в стройотряд, и что там с ними приключилось. Книга пестрит шутками и прибаутками. Она о том времени, когда газировка стоила три копейки, а деньги не играли той роли, как сейчас. В данный момент моя задача состоит в том, чтобы пристроить куда-то эту рукопись, найти издателя. «Бросать» текст в Интернет я не хочу. Надеюсь на выход бумажной книги, может быть, с рисунками.

Распространение книги – еще одна большая проблема. Так было с моим лирическим сборником «Маска любви и лицо смерти». Я приходил в книжный магазин, где меня знали по биографии Фиделя Кастро, и оказывалось, что выставлять мою книгу особо негде. Есть же признанные «мастера жанра» – Маринина, Донцова… Так что оставшиеся экземпляры этой книги я раздаю на встречах со студентами. Часто настоящая литература, идущая от души, нерентабельна и не дает автору ничего, кроме чувства удовлетворения.

30.12.2014