Новости

Илья Муромец на перепутье

Как стало известно, Министерство обороны Украины внесло правки в статью о русском былинном богатыре Илье Муромце в «Википедии», изменив место его рождения. Наряду с общепринятой деревней Карачарово, расположенной недалеко от Мурома, в украинской версии «Википедии» появился город Моровск (Моровийск) под Черниговом, который в древности назывался Муромском. Историк, автор книги «Илья Муромец» Александр Королев прокомментировал желание украинских чиновников сделать всем нам известного с детства героя украинцем.

В основе горячего желания нынешних киевских властей превратить Илью Муромца в украинца лежит чисто политический интерес, замешанный на комплексах нации, история которой насчитывает чуть более столетия. Ведь еще в середине XIX века мало кто решался всерьез говорить о том, что малороссы — особый народ, отличный от русских. Отсюда и стремление преувеличить культурное значение украинства, на самом деле возникшего из стремления Австро-Венгрии удержать в своем составе Галицию, а выпестованного в ходе проводившейся в советское время политики «коренизации» малых народов СССР. Нового в этом ничего нет — как и во времена подвизавшегося в австрийском Львове профессора М. С. Грушевского (выросшего в Тифлисе, но неожиданно, уже в зрелом возрасте, ощутившего себя украинцем), всякий значительный (и не очень) деятель культуры, родившийся, воспитывавшийся или даже какое-то время проживавший на территории Малороссии-Украины, автоматически записывается в украинцы. История с Ильей Муромцем — просто один из примеров. Конечно, известно, что былинные богатыри «привязаны» к древнему Киеву. Однако любой фольклорист знает, что былинный Киев ничего общего не имеет с Киевом историческим, а былинная древность мало напоминает историческую древность. На то они и былины! Фольклор! Известно и то, что на территории Украины и Белоруссии не удалось записать ни одной былины. Все они записаны в Великороссии. Правда, в Киево-Печерской Лавре туристам показывают могилу Ильи Муромца, а древнейшие упоминания о богатыре в письменных источниках происходят из западнорусских земель, принадлежавших в XVI в. Речи Посполитой. Сначала, в 1574 году, в письме оршанского старосты Филона Кмиты Чернобыльского наш богатырь появляется под именем Илии Муравленина. Затем, в 1594 году, посол императора Священной Римской империй Рудольфа II Эрих Лассота, побывавший в Киеве, сообщил о том, что в Софийском соборе когда-то находилась гробница Елии Моровлина, «знаменитого героя и богатыря, о котором рассказывают много басен», ныне разрушенная. Посетив Киево-Печерскую Лавру, Лассота увидел здесь могилу некого «великана и богатыря» Чоботка, «на которого, как говорят, когда-то внезапно напали неприятели как раз тогда, когда он надел было один из сапогов своих. Не имея под рукой другого оружия, он в то время оборонялся от них другим сапогом, еще неодетым, и перебил им всех своих врагов, почему и был назван Чоботком». Позднее, в 1638 году, в Киеве вышел труд монаха Афанасия Кальнофойского о Киево-Печерской Лавре, в котором, между прочим, было сообщено, что среди могил печерских чудотворцев есть и захоронение «законника» (инока) Ильи, которого «напрасно простой народ называет Чоботком». Тут же Кальнофойский, неизвестно из каких соображений, указал, что инок Илья жил за 450 лет до него, т. е. в конце XII века. К имени инока Ильи, под явным воздействием информации о русском богатыре Илье Муромце, пришедшей в Киев из Великороссии, будет присоединено прозвище «Муромский». Так могила, принадлежавшая изначально некому Чоботку, станет захоронением Ильи Муромца.

Илья Муромец. Художник Николай Кочергин

Известно, что в цикле былин об Илье Муромце сюжет о его исцелении и происхождении из села Карачарова под Муромом является одним из позднейших, появившимся уже после сложения всего цикла, когда в народе обратили внимание на то, что популярный богатырь всегда старый. Вот и возник вопрос о том, чем Илья занимался в молодости. Отсюда и возникновение мотива о чудесном исцелении сидня. С сюжетом об исцелении связан и мотив крестьянства Ильи, также сложившийся в позднее время. А поскольку крестьянин Илья должен жить в селе, а не в городе, Муром заменили Карачаровым. Однако уже к XVI веку относятся какие-то намеки на предания о богатырях, бытовавшие в Муроме. По крайней мере, в описании Мурома, составленном в 1574 году (в год первого упоминания Ильи в западнорусских источниках) встречаются не только храм Ильи Святого и Большая Ильинская улица, но и какая-то Богатырева гора «против Оки реки», и даже Скокова гора. Конечно, из упоминания во второй половине XVI века на территории Мурома Богатырской и Скоковой гор вовсе не следует, что скакавший по горам богатырь прозывался Ильей Муромцем. Точнее, муромцем он вполне мог быть — дело-то происходило в этом городе. Но вот как его звали, и какое отношение к популярному былинному персонажу он имел — вопрос до конца не разрешенный. Если речь идет о каких-то местных преданиях, которые жители Мурома передавали друг другу, то вряд ли они называли своего героя «Муромцем» — это его никак не характеризовало, ведь они все были муромцами. Прозвище «Муромец» выдает восприятие Ильи за пределами его эпической родины — это определение, которое дается извне. Вот и обращают на себя внимание, встречающиеся в западнорусских источниках прозвища богатыря: «Илия Муравленин» и «Елия Моровлин». Но что они означают? В разное время учеными предлагались для них довольно оригинальные объяснения. Среди многочисленных вариантов, есть и версия крупного ученого начала ХХ века В. Ф. Миллера, попытавшегося вывести прозвище богатыря из черниговского города Моровска (Моровийска), недалеко от которого находился и древний го­род Карачев (Карачев = Карачарово). Миллеру казалось, что из Моровска Илье было проще, чем из Мурома, добраться до Чернигова, и далее — до Киева. На этой версии и основываются составители украинской «Википедии». Правда, давно установлено, что мнение это является явной натяжкой. Во-первых, для его составления использовалась былина, на самом деле говорившая о Муроме, но ее действие зачем-то переносилось на другую, обнаруженную на карте, созвучную местность, которая могла похвастать лишь тем, что ее название было чуть ближе по написанию с «Моровлином». Во-вторых, прокладывая путь Ильи из родительского дома в Киев, все-таки не следует забывать, что былина — не путеводитель, а литературное произведение. Да и находился Чернигов как раз на обычном пути XI—XII вв. из Мурома в Киев. Муромская земля в древнейшую пору входила в состав Черниговского княжества, поэтому путь Ильи из Мурома в Киев через стольный город Черниговского княжества был вполне естественен. Моровийск же, или Моровск, находится на половине пути между Черниговом и Киевом, и ехать из него в Киев через Чернигов попросту невозможно. Кстати, с таким же успехом можно попытаться объяснить прозвище «Муравленин"-"Моровлин» через «Муравский шлях (путь)», который когда-то шел до самого Крыма через степь, мимо Змиевых Курганов, Каганского перевоза, Святых Гор, и мимо города Карачева.

Илья Муромец и Соловей-Разбойник. Художник Николай Кочергин

Рассуждая о том, какое из прозвищ Ильи появилось раньше — «Муравленин» (Моровлин") или «Муромец» — нельзя не отметить мнение видного филолога А. И. Соболевского, считавшего, что решение этого вопроса «в значительной степени зависит от решения другого вопроса: под каким названием был известен в Киеве старого времени великорусский город Муром? Так что не был ли «Муравленин"-"Моровлин» производным от неправильно понятого в Западной Руси названия родного города Ильи?

Что же касается желания приурочить жизнедеятельность Ильи Муромца к концу XII в., то тут необходимо учесть — уже в XII веке сказания о нашем богатыре были настолько популярны на Руси, что через Новгород, Полоцк или Смоленск дошли до немецких купцов, торговавших с русскими. В результате Илья Русский попал в число персонажей поэм «Ортнит» и «Тидрек-сага» А ведь если датировать кончину Ильи 1188 годом (исходя из замечания Афанасия Кальнофойского) или продлевать его жизнедеятельность до начала XIII в., становится неясно, как Илья смог за пару десятилетий превратиться в эпического героя, популярного настолько, чтобы попасть в число персонажей немецких поэм.

Александр Королев